Кривое зеркало материнской любви
- Мой Саша, он такой хороший, - приговаривала она, когда мы поднимали ее с сугроба возле магазина «Продукты», куда она отправилась, чтобы купить что-нибудь поесть. Будучи совершенно больной, она несколько недель не выходила из дома и буквально голодала.
- Это у меня от голода, наверное, - она держалась за мое плечо. Ее лицо было очень бледным. - Не помню, когда ела.
До ее дома было недалеко, но дойти сама она была не в состоянии. Мы растерянно оглядывались по сторонам, не зная, что делать. Неожиданно на помощь нам пришел проезжавший мимо мужчина.
-В квартире стоял стойкий запах лекарств.
- Вы уж извините меня, - ей было неудобно за свою немощность, - это меня смерть сестры совсем свалила, а так я сама потихонечку управляюсь.
Она слабо улыбнулась, а я пошла на кухню, чтобы согреть ей чая и чем-нибудь накормить. Хорошо, что с собой у меня было кое-что из продуктов. Чайник долго не закипал, и я вернулась к Галине Петровне. Она полулежала на кровати и смотрела на засохшие в вазе цветы. Некогда прелестные, они давно уже превратились в засохший, пыльный веник.
- Может, выбросить, - предложила я и протянула руку в сторону вазы.
- Нет, - прямо-таки закричала она и изменилась в лице. - Это мне Саша подарил - на день рождения.
Она вновь заговорила о сыне. Слова ее были нежными и ласковыми. Наверное, с ним что-нибудь случилось, подумала я, и мне стало неловко. Может, кроется за всем этим какая-то трагедия? И вообще, где этот сын? Должно быть, живет где-то далеко, иначе разве мог бы он допустить, если уж такой хороший, что Галина Петровна так бедствует.
- Вы меня извините, - я все же решилась спросить ее о сыне. - Ваш Саша, он видно давно здесь не был.
Глаза Галины Петровны стали тоскливыми, но она очень быстро ответила: «Три года, два месяца и тринадцать дней».
Ответ поразил меня. Я уже раскаивалась, что стала ее расспрашивать о Саше. Но она, помолчав, неожиданно быстро заговорила.
- Я жду его каждый день, я зачеркиваю листы в календаре, но он все не идет и не идет. Работы у него много. Он замечательный работник.
- Так он жив?! - воскликнула я. И услышала историю, которая просто поразила меня.
Представьте себе, ее сын, распрекрасный Саша был не только жив и здоров, но и жил в этом же самом доме этажом выше. Причем жил вместе с женой и пятнадцатилетней дочкой в ее двухкомнатной квартире.
- Когда нам дали квартиру в этом доме, - рассказывала мне Галина Петровна, - не было человека счастливее меня. Саше тогда исполнилось шестнадцать лет, мужа уже не было в живых. До этого мы с ним ютились в маленькой комнатке коммунальной квартиры, на Тверской. А тут две комнаты, просторная кухня и лоджия. Я даже болеть меньше стала. Хожу по квартире, и душа поет. Пять лет они прожили счастливо. А потом Саша полюбил. Аня жила в этом же доме этажом ниже, в однокомнатной квартире вместе с матерью. Галина Петровна даже рада была этому обстоятельству. Во-первых, не надо далеко бегать на свидания, во вторых, она всегда мечтала о дочке. А Аня показалась ей милой и доброй. После свадьбы молодые стали жить вместе с Галиной Петровной. Она отдала им свою комнату, светлую и просторную. Безумно любя сына, она постаралась не мешать им ни в чем. Но после рождения внучки выяснилось, что им мешает само присутствие матери в квартире.
- Пусть идет в нашу квартиру, - однажды услышала она раздраженный голос Ани, - а мы мою маму сюда возьмем. Она и болеет реже и легче мне с ней-
- В тот день у меня случился инсульт, - Галина Петровна разволновалась, - меня отвезли в больницу, где я пролежала несколько месяцев.
Ей непросто рассказывать мне, совершенно чужому человеку, о своей жизни, но, видно, давно никого не было в этой душной, пропахшей лекарствами квартире. После больницы она кожей почувствовала всю неприязнь к ней невестки. Постаралась реже выходить из своей комнаты. Но отношения продолжали портиться. Саша не смотрел на мать. Она, боясь причинить ему боль, тоже не заговаривала об Ане. Квартира, так недавно принесшая ей радость и счастье, стала объектом раздора. Если бы жили мы в той комнатке, иногда думала она по ночам, то и делить было бы ничего. А тут хорошая квартира-
- Мам, - однажды заглянул к ней в комнату сын, - надо поговорить.
По его глазам она поняла, что разговор будет тяжелым. Так и получилось. Стараясь говорить спокойнее, Саша убеждал мать, чтобы она оставила эту квартиру им с Аней и Юлечкой.
- Саша, я так долго ждала эту квартиру, - попыталась оправдаться она. Но он, привыкший к тому, что все его желания исполнялись, не захотел и слушать об этом.
- Или я, или квартира, - он так грохнул дверью, что с тумбочки упала и разбилась голубенькая вазочка с ромашками.
- И я переехала сюда, - она не смотрит на меня, - не сына же терять.
На кухне закипел чайник, и я вышла из комнаты.
- С тех пор я почти его не вижу, - неслось мне вслед. - Каждый вечер выхожу на площадку, я знаю, когда он в лифте едет, стою и жду, может, остановится кабинка, и он выйдет, такой родной, бесконечно любимый- Но лифт не останавливается. Едет выше. Сын спешит к своей семье, совершенно не думая о матери, человеке, который подарил ему жизнь.
- Он мне на праздники телеграмму прислал, - она с жадностью ест сваренную мной овсяную кашу. - Хотите, покажу-
Я отрицательно покачала головой. Я не желала смотреть на телеграмму, присланную сыном, живущим в соседней квартире. Мне захотелось поскорее уйти. Уйти от этой разрушающей материнской любви.
Ольга Шилова.